|
Мамины
сны.
Последние время в зимнее месяцы я живу вместе с мамой – именно в той квартире, где прошло мое детство. Мама нуждается в уходе. Не то, чтобы она была лежачая. Слава Богу, она прекрасно ходит, может прогулять в течение 2-х часов по Сосновке, спустившись и поднявшись на 4-ый этаж, т.к. лифта у нас нет. Менее 5-и лет назад она при этом еще и преподавала. Она была прекрасным педагогом английского языка. Скольких она выучила! И большинство - бесплатно . На ее юбилее, в день празднования маминого 90-летия, (была полная комната народу), все нелицемерно говорили о том, как много они получили от маминых уроков. Но 4 года назад ее стала подводить память. И в какой-то момент она осознала, что не может уже полноценно преподавать. Мы стали маму лечить. Процесс ухудшения памяти замедлился, но, тем не менее, через некоторое время мы поняли, что с мамой должен постоянно кто-то находиться. Она может включить газ – и забыть об этом, принять лекарство от головной боли, и тут же, забыв, – принять снова. Поэтому мы с братом приняли решение, что в зимние месяцы я буду находиться постоянно при маме, а в летние, когда я уезжаю в деревню, брат будет нанимать сиделок. Мама, хотя и многое забывает, многое путает, но иногда произносит мудрые фразы прямо в точку. Бывает, мы с Мишкой долго спорим, спорим о чем-нибудь, а мама одной короткой фразой возьмет и подведет черту. Иногда мама говорит прямо афоризмами. По старческой немощи она тяготится почти что всем, что составляет ежедневный быт человека. Ей трудно ходить – но она заставляет себя. Ей трудно есть, ибо процесс пережевывания искусственными зубами требует немалого терпения, ей трудно спать, ибо бывает, что она проснется среди ночи - и мается, никак не может снова заснуть. Однажды она произнесла такой афоризм: «Есть, спать, гулять – какой ужас!». Мне почему-то на память пришло коротенькое стихотворение Н.Гумилева. «Вот девушка с газельими глазами Выходит замуж за американца… Зачем Колумб Америку открыл!» А вчера она разсказала о своем сне. Я привык, что мама по 10 и более раз может разсказывать одно и то же, (ибо не помнит, что она уже это говорила). Я очень редко напоминаю ей о том, что я это уже слышал. Она ведь каждый раз разсказывает как будто впервые. Мне не трудно послушать историю и в 11-ый раз, хотя, конечно, бывает, отвлекаюсь от маминого повествования. У нас с мамой сложились ласковые, доверительные отношения. Нередко я разговариваю с ней как с маленьким любимым ребенком. Маме приятно такое обращение. Мамина невестка, жена брата, безконечно добрая женщина, но не привыкшая к таким «нежностям телячьим», меня бранит за такое обращение. Она считает, что я врежу этим маме. Говорит: «Оттого, что ты с ней сюсюкаешься, мамка скоро совсем превратится в младенца, и совсем память потеряет». Мама знает, что Ирочка сторонница сдержанного обращения, и поэтому панически боится ее. Хотя и она прекрасно понимает, что Ирочка добра ей желает, и что она необыкновенно добрый человек, но при появлении Ирочки в доме, мама становится вся напряженная, старается забиться куда-нибудь в угол. Но, что характерно, видимо оттого, что она вся мобилизуется, сразу все, что у не до этого болело, – проходит. Любой визит Ирочки к нам – это инъекция адреналина. То, что Ирочка не сторонница «сюсюканья», маму отнюдь не ободряет. Иногда после посещения Ирочки мама долго не может в себя прийти, все думает, переживает, как ей с ней себя вести. Однажды вот так долго переживала, да так и уснула с этими мыслями. А наутро, когда проснулась, и говорит мне. «Знаешь, я сегодня Юрочку во сне видела». (Юрочка – это мой отец, умерший 11 лет назад). И знаешь, что мне Юрочка насчет Ирочки сказал?... «Бог разсудит»»… Интересно, что папа никогда такую фразу при жизни не говорил. Я после этого стал маму убеждать. «Вот видишь, - говорю, - значит, есть жизнь после смерти. Папа увидел после смерти Бога, и теперь говорит по-другому, говорит о Боге». Но, кажется, мама не сильно вняла моим доводам. Зато вчера она огорошила меня новым сном. Говорит: «А я разсказывала тебе мой сон, как меня хоронили?» Задала вопрос обыденным тоном, подозревая, что уже раз 15 мне этот сон пересказала. Я встрепенулся: «Нет, – говорю – разскажи». Сон был коротким. «В общем, - говорит, - я умерла, и вы меня выносите. Уже вынесли из парадной, и несете куда-то от дома. А Ирочка стоит на балконе и говорит: «Не сюсюкайтесь с мамкой, чего вы там с ней сюсюкаетесь»… |