Моторас и Чака

В разсказе «Лев Толстой и лыжница» я описывал характерное свойство, которое часто бывает присуще простым русским людям. А именно – способность очень точно, метко давать людям и предметам названия. Это свидетельствует о глубоком уме, унаследованном от Адама. Ибо нашему прародителю Господь доверил такое важное дело, как именовать животных. А в этом разсказе мне хочется поведать еще об одной черте, которую нередко можно подметить в нашем народе. Я имею в виду способность одним словом одновременно определять многие понятия. Если в первом случае налицо глубокий анализ, проводимый на подсознательном уровне, то в данном случае – синтез. И тоже на подсознательном. Вот попробуйте вы, почесавши «репу», сразу несколько вещей назвать одним словом. Замучаетесь. А у простых людей в русском народе это происходит - не задумываясь, непроизвольно…Разскажу об одном таком человеке. Это мой сосед, один из двух оставшихся людей нашей деревни, продолжающих здесь жить постоянно, (и летом, и зимой). Он самый обыкновенный деревенский мужик. Образование – едва ли 4 класса, по крайней мере, необходимость что-то записать вызывает у него затруднения. Зато он знает, как запрячь лошадь, как стричь овец, как зарезать быка, да и вообще по всем деревенским вопросам – он для меня большой авторитет. Чего коснись – бегу к Михаилу. Он знает ответы на все вопросы, касающиеся деревенской жизни. Мне его и рекомендовали, как мужика умного. Хотя на первый взгляд, на взгляд современного городского человека, привыкшего к определенным условностям городской жизни, Михаил может произвести впечатление дурака дураком. Ему абсолютно безразлично, как он выглядит: причесан-непричесан, во что одет. Когда я его в первый раз увидел, было лето - на нем была шапка ушанка, причем одно ухо опущено вниз, а другое задрано наверх. Одеваясь, он меньше всего думает о том, как он смотрится, главное, чтобы одежда служила тому, чему и должна служить – чтобы было ни холодно, ни жарко. По правде сказать, я и сам такой. Наверное, поэтому мне так и полюбилась деревенская жизнь, где можно месяцами не встретить ни одного человека. Это только на сцене я безпокоюсь о своей внешности. Не скрою, мне приятно выглядеть красивым на сцене. Но вот то, что мне это приятно, это-то мне и не нравится. Ибо это грех тщеславия в чистом виде. Батюшка нашего прихода, отец Анатолий, сам замечательный поэт, имеющий за плечами опыт певческих выступлений на сцене, как-то сказал: «Артисты, певцы, композиторы, поэты – все они… больные люди…». Поэтому мне больше нравится, когда я, приехав в свою деревню, могу абсолютно не заботиться о том, как выгляжу. Так мне нравится жить по естеству, а на сцене нравится красоваться по тщеславию. Но я отвлекся. Вернемся к Михаилу. Он порой меня удивляет каким-нибудь незнакомым словом. В этом нет ничего удивительного, ибо псковская речь имеет много собственных корней слов, которые употребляются только на псковщине. Брюква – калика, морковь – баркан и т.д. Мой покойный отец всю свою жизнь проработал над изданием великого коллективного труда – Псковского областного словаря. (Эта книга и по сей день еще не до конца вышла). Поэтому я привык не всякий раз переспрашивать Михаила, что за термин он употребил. В этом году он разсказывал мне о том, что к нему приходил паренек, который спрашивал дорогу к другой деревне. Михаил ему ответил, что ему туда не проехать, ибо он не сможет переехать через реку на своем моторасе. Я немного удивился, ибо по контексту разговора понял, что паренек доехал до реки на квадрацикле. Но… вопрос несущественный. Так и забылось. А вскоре у меня с ним произошел такой разговор. Я спрашиваю: «Михаил, а ты картошку-то в этом году сажал?» «Нет, - отвечает, - я и поле еще не перепахал». «А что, - спрашиваю, - опять поедешь к Косте за плугами?». «Нет, я Юриным моторасом запашу»……. Я понял, что он имеет в виду мотоблок, который наш сосед Юра оставляет ему на зиму на хранение. Поначалу я слегка улыбнулся, и лишь, придя домой, подивился, как блестяще одним словом он именовал оба предмета: квадрацикл и мотоблок. Ну, чем не моторасы?

    В связи с этим мне вспомнилась давнишняя история времен моей молодости. Моя вторая дочка долго в садик не ходила. Жена не работала и опекала ее. Мы жили втроем в малюсенькой комнате в коммуналке. В квартире воздуху мало, и жена старалась как можно дольше с Алечкой гулять на улице. Обычно они гуляли вместе с такой же мамашей из соседнего дома и с ее сыном, Алечкиным одногодкой, Тимой. Алечка у нас росла на редкость, с одной стороны, сообразительным, а с другой стороны, и спокойным, разсудительным ребенком. Мы удивлялись, что еще до годовалого возраста можно было, не волнуясь, оставить ее одну, сбегать в магазин. Вернувшись, мы обнаруживали ее спокойно лежащую в своей кроватке, и внимательно разглядывавшую какую-то тоненькую завязку от одеяльца. Она очень рано стала говорить. Вообще она было очень способным ребенком. Да, и сейчас то и дело удивляет нас. Вот недавно, уже перешагнув тридцатилетний рубеж, она неожиданно увлеклась каяком – такой вид спорта: лодка с одним веслом – и как-то даже заняла третье место на всероссийских соревнованиях. А в детстве воспитывать такого ребенка было одно удовольствие. Если в каком-то очень редком случае она делала что-то не так, я спокойно брал ее за руку и отводил в угол, и говорил: «Подумай, что ты сделала неправильно». Она совершенно спокойно, без слез и обид вставала в угол и начинала размышлять. Повторю, она была разсудительным ребенком, поэтому долго ее не требовалось держать в углу. Через весьма непродолжительное время, я подходил к ней, и она объясняла мне свою ошибку, - тем «наказание» и заканчивалось.

     Тима, соседкин сын, был, напротив, весьма эмоциональным, впечатлительным ребенком, но в том возрасте, когда Алечка уже свободно, разсудительно разговаривала, (им на момент описываемого случая не было еще трех лет), так вот Тима к этому времени говорил всего несколько слов. Но все понимал, на все ярко реагировал, а свои эмоции выражал различными междометиями. И вот в связи с моторасом мне вспомнился такой случай. Как-то они вчетвером, (Алечка и Тима со своими мамами), проходили мимо витрины автомагазина, и Тима увидал… блестящий, завораживающий – мотоцикл. Тима сначала остолбенел от счастья, а затем не знал, как выразить переполнявшие его чувства – такой красавец смотрел на него своей блестящей фарой! Тима долго не мог оторвать от него взгляда, ему хотелось с мамой, с Алечкой, с тетей Даней поделиться, какие чувства нахлынули, переполнили его душу, хотелось поделиться радостью! Ближе всего к нему была Алечка, он взял ее за руку и клокотавшим от волнения голосом воскликнул: «Чака!!!». Этим словом он хотел сказать очень много: «Посмотри, Алечка, какое чудо рук человеческих!!! Когда я вырасту, я обязательно буду ездить на этом красавце!!!»…

Моя рассудительная Алечка посмотрела на мотоцикл, и совершенно спокойным безстрастным голосом поправила Тиму: «Это не Чака, а ма-та-цикл»…Что он мог ей на это ответить?.. Не поняли его радости. А слов выразить все это у него не было. Но через несколько минут он все-таки сумел самовыразиться. Когда они отошли немного подальше, Тима подошел к краю дороги, схватил большой снежный ком, подбежал сзади, и обрушил его на голову моей бедной Алечки. А как он мог еще объяснить ей, что это же «Чака»!!!

Зато Алечка после этого, гуляя с ним, стала более внимательной, и уже не подставляла ему опрометчиво свою спину. Кто его знает, что он может в следующий раз отчебучить, завидев в окне витрины очередной моторас?!

18, (31).05.2018.